Закон о домашнем насилии в США. Как это работает

Как наказывают абьюзеров, чего могут ожидать жертвы, как в целом подходят к борьбе с домашним насилием в США? Рассказывает психолог Oksana Lexell.



Если жертва насилия (а в 97% случаев это женщины) обращается в полицию, полиция прибывает на дом в течение нескольких минут. Никаких там «да сами разбирайтесь», «милые бранятся — только тешатся». Полиция специально обучена динамике отношений в ситуациях домашнего насилия и относится к подобным звонкам очень серьёзно.

Полиция осматривает жертву на предмет признаков физического абьюза: синяки, кровоподтеки и т. п. Квартиру — на предмет разрушений, проломленных кулаком стен и т. п.

Если находит, абьюзера арестовывают и помещают на 24 часа в тюрьму. За эти 24 часа происходит слушание в суде в присутствии судьи. Даже если жертва забрала заявление, абьюзера продолжает судить штат. Эта поправка вышла к закону, учитывая, что многие жертвы насилия по самым разным причинам забирают заявление обратно.
Обычно на первый раз абьюзер получает предупреждение и обязан пройти 26 сессий терапии: один час по разу в неделю, то есть это продолжается в течение полугода. За терапию правонарушитель платит из своего кармана. В каждом штате есть свои вариации, но у нас в Иллинойсе именно так. Согласно иллинойскому протоколу исполнения Закона о домашнем насилии.
Терапевт каждый месяц пишет отчет по «успехам» абьюзера для суда. Потому что через 26 недель суд рассматривает, что делать с абьюзером дальше. Если упёрся рогом и настаивает, что «это она меня довела» — иди в тюрьму.
Если осознал — иди на волю, но попадёшься второй раз — иди в тюрьму.
Терапия абьюзеров обычно проходит в группе не больше 12 человек. Формат не наказывающий, а обучающий, дискуссионный и ни разу не унижающий или высмеивающий.
К насильникам и обидчикам относятся так, как хотят, чтобы они относились к своим партнерам, ставшими жертвами их насилия. Специально обученные сертифицированные терапевты моделируют для них эффективное поведение в ситуациях конфликта.

Людей, разрешающих конфликты исключительно через мордобой и психологическое насилие, учат новым способам разрешения конфликтов.

Комната для терапии оборудована так, что в случае чего терапевт нажимает кнопку и через пять секунд в комнате появляется вооружённый до зубов отряд полиции. И участники терапии об этом знают. Так же они знают и видят направленные на них видеокамеры.
Такую работу обычно проводят только аккредитованные судом агентства, у которых есть всё необходимое оборудование для безопасности терапевтов и самих участников групп.
Я предвижу белые пальто с комментариями «ах, как примитивно, это же для быдла и тех дур, которые за быдло замуж выходят».
Как терапевт, который провел несколько лет в комнате с сигнализацией, поспешу сказать: я имела честь познакомиться с домашними насильниками, которые были лучшими представителями богатых северных пригородов Чикаго: врачами, юристами, риелторами и другими «интеллигентными» профессиями. У меня был клиент, который угрожал жене сделать во сне укол, от которого она никогда не проснётся, если она «хоть одному человеку пиз… ет, что он ее систематически избивает» — конец цитаты. Муж ее был очень уважаемым врачом. Жена и не заявляла на него: заявил гинеколог жены, когда она пришла к нему на приём и он увидел следы насилия на теле.

Врач тут же позвонил в полицию, конечно, потому что в Америке представители профессий врача, психолога и учителя являются mandated reporter: они обязаны сообщать властям о признаках любого абьюза.

Это часть их договора со штатом, который выдаёт лицензию на практику.
Огромное количество правонарушителей были эмигрантами, выходцами из других стран, в которых не было подобных законов, и отсюда — чувство полнейшей безнаказанности. Очень много выходцев из бывшего Союза, Польши, Югославии, Мексики и ряда африканских стран. У половины — высшее образование, почти у всех — безупречная репутация на работе.
Я уверена, что про отца сестер Хачатурян тоже многие отзывались как об уважаемом человеке.

Отец и сестры Хачатурян

Как-то один полицейский, с которым я тесно сотрудничала, признался мне, что самые огнеупоротые нарушители закона — это русскоязычные выходцы из бывшего Союза.
— Приезжаешь такого арестовывать, а он тебе: фак ю, и фак твою страну. Кто вы мне такие, чтобы диктовать, что мне делать в моем собственном доме! -рассказывал полицейский.
Кроме обязательного курса терапии, насильникам запрещено жить в своем доме, пока не закончится срок наказания. Если жертва оформляет запретительный приказ, в котором прописано, что она не хочет получать телефонные звонки или имейлы от своего абьюзера, не хочет, чтобы он подходил к ней на расстояние 20 метров, значит он обязан выполнять любые условия, прописанные в запретительном приказе.

Все аресты, защитные ордера, обвинения заносятся в криминальную историю нарушителя, а это влияет на нахождение работы, на получение гражданства, карьеру и т. д.

Закон о домашнем насилии — это комплексный подход к проблеме домашнего насилия. В нем участвуют полиция, система судов, психологи, социальные работники, сотрудники приютов для жертв насилия и т. д. Все эти люди проходят специальные тренинги и специально обучаются, чтобы знать, как себя вести в том числе и в самых опасных для жизни ситуациях.
После введения закона в 80-е годы в США количество погибших женщин от рук своих мужей и бойфрендов сократилось с 10 тысяч до 1.5 тысяч в год (на 300 млн. населения). Для сравнения в России на сегодняшний день эта цифра просто чудовищна: 14 тысяч женщин в год (на 140 млн. населения).



Сталкивалась со многими судебными процессами в Америке, когда жертва насилия превышала уровень самообороны и доводила дело до убийства своего абьюзера. Защита в таких делах часто использует как раз закон о домашнем насилии.

Если жертва докажет, что над ней систематически свершалось насилие, которое довело ее до убийства, таких подсудимых полностью оправдывают.

Судьба сестер Хачатурян- это результат именно того, что в стране отсутствует закон о домашнем насилии. Я прожила 30 лет в Украине и вот уже 22 года живу в США. Я вижу большую разницу в том, как защищена женщина в Штатах и как беззащитна она в странах бывшего Союза в контексте домашнего насилия. В Америке у сестер Хачатурян было бы намного больше вариантов выбора. У меня нет в этом никаких сомнений.
Закон о домашнем насилии симметричен. Женщина-абьюзер несет ту же ответственность, что и мужчина. Мужчина тоже может стать жертвой насилия, хотя по статистике количество женщин — жертв значительно выше.